Последние новости
Дэвид Боуи умер на 70 году жизни. О этом сообщил в Твиттере его сын, режиссер Дункан Джонс. "Очень...
Стали известны детали нового дополнение к пресс-странице выставки Дэвида Боуи в Мартин-Гропиус-Бау...
Ближайшие концерты

На текущий момент концертная деятельность не ведется.

Цитата

"Наркотики — это главная часть рок-н-ролльного опыта. Я счастлив, что у меня все это было, но я никому этого не рекомендую. Большая часть моих лучших альбомов записана, когда я был чист."

Дэвид Боуи

Театр одного актёра. Часть 2

Томас Ньютон стал одним из самых сильных образов, созданных Боуи за всю его актерскую карьеру. Даже сейчас (когда прошло больше тридцати лет, и в фильме многое выглядит претенциозным и надуманным) в этом невозможно усомниться. Непроходящие тоска и отчуждение, пронзительные и неподдельные, сквозящие в каждом взгляде и жесте, делают его персонажа единственно настоящим и живым в фантасмагорическом круговороте говорящих кукол, дергаемых за ниточки собственными желаниями. Позже Боуи скажет, что только то душевное состояние, в котором он тогда находился, позволило ему успешно справиться с ролью. Его кокаиновый период уже начался.

Несмотря на то, что почти ни у кого не возникало сомнений, что в картине певец играл самого себя, "The Man Who Fell To Earth" был тепло принят критиками, и Боуи решил, что можно и дальше продолжать сниматься.

Выход в 1979 году на экраны ленты "Just a Gigolo", у которой критики выдрали все перья из хвоста, не изменил в этом плане ничего. "Это мои 32 фильма Элвиса в одном", - иронично отвечал Боуи на все вопросы. И, полагаю, сильно удивился, что киноленту вообще выпустили на экраны: он понял, что из фильма ничего путного не получится, еще во время съемок. То же знали и все остальные актеры, и поэтому откровенно развлекались. А что еще оставалось делать? На площадке царила атмосфера редкостного раздолбайства - Боуи говорит, что это были самые веселые съемки в его жизни.

Наверное, тогда он начал понимать, что участие в любом фильме давит на него гораздо меньше, чем запись очередной пластинки. Фильм мог провалиться, и это ни на что бы не повлияло. Новый альбом Дэвида Боуи провалиться не мог.

Его второй удачной работой в кино стал майор Джек Сэльерс из "Merry Christmas Mr. Lawrence" Нагисы Ошимы 1983 года. Ошима, известный провокатор, снял драму о столкновении двух культур, путь к взаимопониманию которых долг и тернист, а времени на это отведено катастрофически мало; драму с отчетливым гомосексуальным подтекстом. Японцы, которые охраняют лагерь с британскими военнопленными, не в состоянии понять, как люди могут быть не просто не сломленными и полными достоинства, а даже просто живыми после того, как позорно сдались в плен. Любовь и долг - излюбленный восточный мотив, и решение дилеммы здесь тоже классическое: долг не может не победить, что бы ни творилось в душе. "My love wears forbidden colors" - отрешенно поет в финале Дэвид Сильвиан. Годами позже тот же самый конфликт Ошима повторит в "Taboo" ("Gohatto") (1999) - человек, одним своим существованием угрожающий закону и сеющий смуту, должен быть убит, как бы прекрасен он ни был.

В "Счастливом рождестве" четыре совершенно равноценные актерские работы: Дэвида Боуи, Рюичи Сакамото, Тома Конти и Такеши Китано. Боуи на удивление тверд и убедителен в роли профессионального военного, а знаменитая сцена бритья - еще один кивок в сторону Линдсея Кемпа.

То, что пластика - одна из самых его сильных сторон, отчетливо видно и в "The Hunger" режиссера Тони Скотта (1983), где Боуи довелось сыграть вампира, чье тело стареет так быстро, что, кажется, он сам не успевает это даже осознать. Фильм был поставлен по новелле Уитни Штрибер и, несмотря на массу совершенно очевидных недостатков, со временем приобрел культовый статус среди тогда еще только нарождающейся готической тусовки. Примерно с того времени египетские кресты-анхи пошли в народ. В этой "вампирской" картине слово "вампир" ни разу не произносится, и многие вещи, которые традиционно приписываются вампирам - боязнь солнечного света и распятий, невозможность отражаться в зеркале - демонстративно отрицаются. Когда Боуи говорит, что фильм удался примерно на половину, причем на первую - где он, собственно, и присутствует - это не самолюбование, а вполне трезвая и объективная оценка. Просто пружина, поначалу туго закручивающаяся под "Bela Lugosi's Dead" Bauhaus, вскоре незаметно ломается, научная линия отбрасывается за дальнейшей ненадобностью, а с того момента, как Джон - разбитый, растерянный, страдающий - сходит со сцены, картину уже не спасает ничего: ни Шуберт, ни дневная красавица Катрин Денев, ни восставшие мумии всех ее старых друзей. А измененная с расчетом на сиквел концовка не оставляет после себя ничего, кроме удивления.

Но, надо сказать, Боуи весьма селективно подходил к выбору ролей. Особенно с тех пор, когда в какой-то момент его стали буквально заваливать предложениями сыграть извращенцев всех родов и мастей. Он отверг все, и выбрал иногда сниматься у режиссеров, чьи работы он уважает, и чьи фамилии говорят сами за себя, или в проектах, которые ему так или иначе интересны.

Он был пропавшим агентом Филиппом Джефрисом в "Twin Peaks: Fire Walk with Me" (1992) Дэвида Линча и Энди Уорхолом в "Basquiat" (1996) Джулиана Шнабеля. Он играючи оживил карикатурную версию самого себя в "Labyrinth" (1986), незаметно придав детской сказке ту романтическую глубину, благодаря которой его Джаррета снова и снова называют в числе самых харизматичных кинозлодеев, и виртуозно сыграл Понтия Пилата - сдержанного, равнодушного и ироничного - в "The Last Temptation of Christ" (1988) Мартина Скорсезе. В сцене, где почти нет крупных планов, его сначала узнаешь по голосу, а потом долго не веришь собственным глазам. Но образ человека, мимо которого проходит чудо, а он толком и головы-то не поворачивает, потому что привык смотреть на мир с презрительной усмешкой, удивительно точен и задевает своей обыденностью.

Как и в случае с его альбомами, появление Боуи в тех или иных фильмах для многих стало своеобразным знаком качества - это касается и зрителей, и режиссеров. Но, по большому счету, лент, участие в которых Боуи отдает просто режиссерским фетишизмом, не так уж и много.

Когда Кристофер Нолан еще только собирался снимать свой "The Prestige" (2006), он абсолютно точно знал, что знаменитого сербского изобретателя Николу Теслу должен играть именно Дэвид Боуи. Певец, недавно перенесший тяжелую болезнь, после некоторых колебаний согласился. При всем том, что эта драма - одна из лучших картин прошлого года, и при том, что противостояние Теслы и Эдисона призвано зеркалить и усиливать основной конфликт, Боуи в этом фильме откровенно нечего играть. В его характере не видно ни глубины, ни загадочности - только усталость человека, который вот уже много лет провел в бегах и попытках не увеличивать энтропию. Даже если это и соответствует режиссерскому замыслу, на месте Боуи мог быть кто угодно, и ничего бы не изменилось.

Но это не отменяет того, что были люди, которые опять шли в кинотеатр смотреть только на него. И того, что теперь Боуи - это символ. Символ загадочности, стиля, потустороннего мира, прогресса и черт знает чего еще. Тут можно подбирать много слов, не боясь вытащить лишнее - история Боуи слишком пестра, чтобы сильно ошибиться. И можно, не боясь ошибиться, говорить о том, что история эта не окончена. Место для еще одной маски в сундуке свободно. Но вот понадобится ли она?

Интересные статьи о рок-музыканте, по имени Род Стюарт, ждут Вас на фан-сайте, посвященном исполнителю.

 

Людмила  Ребрина  (feurio)

Источник:  Журнал  "Колодец" (FUZZ  № 3 / 2007 )

Взято: night-spell.livejournal.com

© Русскоязычный фан-сайт Дэвида Боуи.Копирование информации разрешено только с прямой и индексируемой ссылкой на первоисточник.
Связь с администрацией | Интересные ресурсы